Wild and free
Не знаю, как у вас, а у меня уже 14 февраля, соууу -
Всех с Днем Святого Валентина!
Всех с Днем Святого Валентина!
13.02.2011 в 22:45
Пишет ~Milene~:десудесу **
йии-ха!
тут должно быть какое-то предисловие, да? но его тут не будет ^^`
Mon Alice, Alice...
URL записийии-ха!
тут должно быть какое-то предисловие, да? но его тут не будет ^^`
Название: "Давай придумаем сказку?"
Автор: ~Milene~ и Jane Eccentrica
Пейринг: Asagi/Kaya, мелькает Asagi/Ruiza (?) xD
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, love story, humor, fantasy
Дисклаймер: все права принадлежат тем, кому они принадлежат. Точно не авторам ** авторы только пишут ^^
Статус: закончен
Автор: ~Milene~ и Jane Eccentrica
Пейринг: Asagi/Kaya, мелькает Asagi/Ruiza (?) xD
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, love story, humor, fantasy
Дисклаймер: все права принадлежат тем, кому они принадлежат. Точно не авторам ** авторы только пишут ^^
Статус: закончен
You would not believe your eyes
If ten million fireflies
Lit up the world as I fell asleep
~Owl City - Fireflies
If ten million fireflies
Lit up the world as I fell asleep
~Owl City - Fireflies
Mon Alice, Alice...
В начале вечера Кайя ходит по маленькому залу, разговаривая с каждым и непременно смеясь, а ближе к завершению - тихо сидит за столиком в углу, допивая свой бокал вина. Второй бокал за весь вечер, но больше он себе не позволяет, и всё равно потом не может понять, почему домой едет не один.
Асаги сидит в кресле, перекинув ногу на ногу, с улыбкой в самых уголках губ наблюдает за тем, как смешно суетится Кайя, ходя кругом по комнате и зажигая ароматические свечи. Почти в полном молчании, только Кайя тихо напевает что-то, выключая яркий дневной свет, оставляя пару настольных ламп с красным абажуром. Мягкий приятный свет, душная полутьма, наполненная ароматами ванили и кардамона.
Глубоко вздохнув, по прежнему улыбаясь, Кайя садится на пол, на колени, чуть прикрывая глаза. Он видит другой, более совершенный мир, где всё так, как хочет он – по его законам.
- Хочу, чтобы была сказка, - произносит маленький вокалист, открывая глаза. С его губ слетает тихое «ой», когда он видит перед собой Асаги. Второй ещё не произнёс ни слова с момента появления в этом доме.
- Чтобы всё так… так… - Кайя низко опускает голову, пытаясь найти подходящие слова. Поворачивается назад и достаёт из ящика стола небольшую коробочку. Асаги не успевает даже предположить, что в ней, когда Кайя, открыв, выбрасывает в воздух горсть сухих лепестков роз.
- Розы! – громким шёпотом. Кайя смеётся, прикрывая рот ладошкой, и встаёт с места, уходя куда-то. Возвращается он уже с бутылкой красного вина.
- Розы – это уже красиво.
- Ты думаешь? А если…
- Тихо, - Асаги заставляет замолчать Кайю, приложив к его губам палец.
- Ты говоришь, что хочешь сказку. А какая сказка у тебя самая любимая?
Они сидят друг напротив друга, мрак и дурманящие ароматы кружат голову и искажают краски. Кайя отвечает чуть помедлив, открывая бутылку и разливая вино по бокалам.
- Алиса в стране чудес.
- …Алиса, значит? - Асаги улыбается, поглаживая пальцем бокал. Кайя чуть кивает и поднимает вопросительный взгляд на собеседника.
- А почему ты спра…
- Это зависит от того, какой ответ ты хочешь услышать, - Асаги кажется полностью погруженным в изучение содержимого своего бокала.
- Какой тогда смысл спрашивать? - Кайя хмурится и чуть повышает голос, пытаясь обратить на себя взгляд Асаги.
- Никакого смысла, - попытки остаются тщетными, и Асаги все так же сосредоточен на чем-то, понятном только ему.
- Я тебя не понимаю.
- Поймешь. Можешь понять, если захочешь.
- Почему ты так считаешь?
- Потому что иначе ты бы не выбрал "Алису".
- При чем тут...
Асаги обрывает диалог, делая замысловатый жест рукой, и встает с места. Пройдясь по комнате без малейшего внимания на непонимающий взгляд Кайи, он останавливается у окна. Сейчас поздний вечер, но даже для одиннадцати часов на улице совсем-совсем темно. Ни малейшего намека на фонари. И все огни большого города, которыми, по всей вероятности, должен быть наполнен пейзаж за окном, будто стерты или закрашены, сравнявшись с черным фоном. Асаги оборачивается к Кайе и делает пригласительный жест, протягивая руку в сторону маленького вокалиста. Кайя, вздохнув, послушно поднимается и неторопливо подходит, останавливаясь рядом, у того же окна, выжидающе глядя в глаза Асаги. Тот обходит маленького вокалиста и становится уже прямо напротив черного пространства за стеклом, легонько разворачивая Кайю в том же направлении.
- И что? Там темно, ничего не видно. - Тон Кайи кажется неуверенным.
- Ты просто не так смотришь. Попробуй сфокусировать взгляд не на том, что за стеклом, а на самой поверхности, - Приобнимая за плечи, тихо произносит Асаги.
- Отражение, - Кайя отвечает, помедлив.
- Ты точно не замечаешь ничего странного? - Асаги, кажется, с трудом сдерживается от смеха, его глаза игриво блестят. - Подумай еще, - Он отходит в сторону, тихонько напевая что-то по примеру Кайи, а второй пытается разглядеть в темном зеркале окна то, что ему так упорно пытались показать. Произучав темную поверхность еще минуты две, Кайя решает сдаться.
- Ну и в чем же здесь дело? - Резко обернувшись, Кайя не застает в комнате Асаги. Маленький вокалист теряется, ведь дверь абсолютно точно не открывалась. От свеч остаются лишь маленькие огарки, которые потухают совсем, только Кайя делает пару шагов по направлению к двери. Темнота - это страшно, когда ты один. Особенно - когда при этом еще и обладаешь хорошим воображением. Кайя наощупь пробирается к двери. Точнее, к тому месту, где она, по всей вероятности, должна находиться. Но вместо этого натыкается на гладкую стену. Чертыхаясь, маленький вокалист пытается идти, опираясь одной рукой на стену. Дверь, даже после того, как Кайя обходит всю комнату по периметру, тщательно ощупывая поверхность стен, обнаруживаться отказывается.
Останавливается в полной дезориентации, думая над сложившейся ситуацией. Вина он выпил немного, но ему этого достаточно. И потому он не воспринимает всё всерьёз, не пугается, не удивляется, ему сейчас просто необходимо понять, куда делся Асаги и куда исчезла дверь. «Окно. Я ведь не могу пропустить окно? Оно должно быть…. Где-то…. Тут…» - сделав ещё пару шагов, вокалист действительно сталкивается с препятствием на стене: гладкая поверхность. Но это не окно. Кайя поворачивается лицом к тому, что должно быть окном, и, где, по его мнению, должен быть какой-то свет. Хоть какой-то, по крайней мере, из окон дома напротив.
Но вместо этого он видит своё отражение – слишком хорошо для отражения в полной темноте. «Это всё хорошо, конечно, но куда делся…» - Кайя отворачивается от холодной поверхности большого зеркала, оглядываясь по сторонам, но по-прежнему удушающая тьма. И тут его словно что-то подкашивает, заставляя упасть. В голову ударяет аромат мускуса, и уже ничто не помогает выгнать из головы навязчивые образы.
Кайе становится страшно, но совсем немного.
- Асаги!
- Да?..
Маленький вокалист поворачивается к зеркалу, с удивлением увидев в нём не только своё отражение, но и отражение Асаги. Протянув руку назад, Кайя понимает, что сзади его – никого нет, но в отражении слишком ясно: усмешка и хитро прищуренные глаза.
- Иди ко мне.
- Что?..
Асаги в отражении протягивает руку навстречу Кайе, а тот не может понять, как это возможно. И он думает, что должно быть, уснул, и ему снова снятся бредовые сны.
- Дай руку, - Асаги выжидающе протягивает руку, поманив к себе. И Кайя в ответ тоже протягивает руку навстречу, сначала в испуге одёрнув себя: рука проскользнула сквозь твёрдую поверхность зеркала словно сквозь воду. Наконец, Кайе удаётся побороть страх перед неизвестностью, и взяв руку Асаги, он не решается сделать первый шаг, но это и не нужно.
Дёрнув маленького вокалиста к себе, Асаги увлекает его за собой, довольно улыбаясь. А Кайя не верит своим глазам: он снова в своей комнате, только несколько изменённой.
- Как ты это делаешь?..
- Я? Поищи ответ в своём воображении.
Кайя оглядывается, не двигаясь с места и не решаясь отпускать руку Асаги. Оборачиваясь, он обнаруживает, что основное отличие этой комнаты от предыдущей - отсутствие окна-зеркала. Маленький вокалист бросает встревоженный взгляд на Асаги, тот лишь улыбается в ответ.
- И... Что теперь?
- Все, что захочешь.
Растерянность, непонимание. Кто из нас мог бы, не задумываясь ответить на вопрос "Чего я хочу?". Единицы. Кайя, привыкший долго взвешивать все "за и против", не из их числа.
- А... я могу пожелать все, совсем все?
Асаги чуть кивает в ответ.
- Твою просьбу о сказке я уже воплотил, ты все еще думаешь, что есть что-то невозможное?
- Но я не знаю...
- Неужели у тебя совсем-совсем нет желаний? Да я в жизни не поверю в это!
- Были, но...
- Забыл?
- Да.
- Вспомни.
- Не могу.
- Тогда давай придумаем? Закрой глаза.
- Хорошо, что теперь?
Кайя чувствует на своих плечах руки Асаги. Тот ненавязчиво приобнимает маленького вокалиста.
- А теперь представь.
- Что, например?
- Глупый, это твои желания, ты единственный должен знать.
Кайя пытается следовать не до конца понятным указаниям Асаги. Чего же он хочет, чего... Безумного, нелогичного, сказочного, или... Вспоминая недавний разговор -
- Алиса! - Кайя распахивает глаза.
Почему так светло? И...
- Асаги?! - Маленький вокалист озирается, пытаясь понять, куда он попал в этот раз и куда подевался его спутник. Кайя стоит на улице, освещенной солнцем, почему-то, непривычно тусклым. Вокруг расположились небольшие дома, все, как один - небольшие, с одинаковыми покатыми крышами, У каждого - по одному маленькому окошку и почему-то отсутствуют двери. Несколько секунд хватает Кайе, чтоб понять, почему это место вызывает у него такую неприязнь. Серость. Дома, аккуратно подстриженные газоны, и даже солнце - все вокруг лишено цвета. Быстро оглядев себя и убедившись, что его собственное тело такое же, как прежде, Кайя несколько успокаивается. Вопрос - что же делать дальше?
- Как тебе это местечко? - голос Асаги раздается прямо над ухом, заставляя Кайю вздрогнуть.
- Ты! - маленький вокалист путается в эмоциях. Конечно же, он рад возвращению Шляпника, но... Шляпника?.. - Что за маскарад, Асаги? - Кайя хмурится, рассматривая необычный наряд своего проводника.
- Фи, костюм мой ему не угодил. На себя посмотри! - отвечает Асаги, давясь смехом.
- Что это!? - Кайя недоуменно разглядывает свои ноги, облаченные в белые туфельки и гольфы. - Асаги! Верни все обратно!
- А я при чем? Это все ты, - Асаги уже хохочет во весь голос - Так вот какие у маленького Кайи, оказывается, причуды!
- Прекрати! - щеки Кайи вспыхивают пунцовыми пятнами. - Прекрати сейчас же! - Но Асаги уже не слушает, смеясь так, что из глаз – слезы.
Терпение маленького вокалиста кончается и он бросается бежать.
- Дурак!! - кричит вслед Асаги – Заблудишься! – но Кайя слышит только смех, отдающий пульсирующей болью в голове.
Он бежит еще долго, спотыкаясь в неудобных туфлях, по дорожке, вымощенной серым кирпичом, но одинаковые дома все никак не хотят кончаться. Выбившись из сил, Кайя, не найдя рядом ничего, на что можно было бы сесть без опасения испачкаться, бухается прямо на тропу, вытягивая перед собой ноги и разглядывая их.
- Очень даже мило, между прочим. А теперь нужно решить, как отсюда выбраться. Для этого, наверное, лучше, узнать, почему я здесь оказался, да? И что за дурацкая привычка думать вслух... - Кайя начинает жалеть, что убежал от Асаги, но при всём желании найти его в этом лабиринте серых домов не представляется возможным.
- Кайя, Кайя, Кайя… Ну неужели ты за всю свою жизнь не научился ориентироваться в своих мечтах, фантазиях и страхах?..
Вокалист заозирался по сторонам, пытаясь понять, откуда исходит звук. И чей это голос. Но чей-то до боли знакомый, такой… Рядом – кошачье урчание.
- Не научился?.. – бормочет себе под нос «Алиса», продолжая оглядываться. И замечает в воздухе дымку. Дымка приобретает цвета, очертания…
- Смотри: всё вокруг – это твой мир.
Кайя вспоминает, что ему необходимо узнать, где он находится. То, что это «его мир» ему ни о чём не говорит. Именно поэтому он не обращает внимания на то, как в дымке появляется улыбка – тоже невозможно знакомая, которую он видел миллионы миллионов раз.
- Но где я сейчас?
- Спррроси у своего будущего прошлого, - над улыбкой появляются лукаво прищуренные глаза. Ещё пара мгновений, и Кайя ахает, с огромным удивлением узнавая в местном подобии «Чеширского кота»…
- Камиджо?!
- Как скучно. Ты меня обычно по-другому называешь.
Пушистые уши, хвост… Кот с золотой шерстью, переливающейся даже без присутствия солнца. Кайя уже не желает в чём-либо разобраться и просто смеётся, в то же время удивляясь, как звонко и заливисто звучит его смех. Он смеётся над нелепыми рукавами-фонариками у платья, что на нём, он смеётся над странным видом Камиджо, который в его мечтах приобретает вид кота с ослепительной улыбкой, смеётся над тем, что это просто нелепо.
- Подожди… а всё-таки, где же я?
- Смотри: пройдёшь долину печали, если удастся преодолеть ручей тоски…
- Чтоо?..
- В общем, повернёшь налево-направо, и где-то в летнем декабре…
- Издеваешься надо мной?
- …а там прямо-прямо-прямо…
- Ками! – Кайя раздосадовано наблюдает за тем, как «кот» исчезает. И одарив напоследок лучезарной улыбкой, пропадает совсем. Кусая губы, маленький вокалист ещё какое-то время сидит, не думая ни о чём, а потом пытается воспроизвести в памяти всё то, что сказал ему Кот.
- Стой, а куда же я попаду в итоге?.. – запоздало. Кайя поднимается на ноги, замечая, что юбка платья порвалась немного, – и как он не заметил этого? – и теперь из-под неё виден «каркас» на ленточках. А после обнаруживает, что та дорога, вымощенная серым кирпичом, заканчивается прямо здесь. Дальше начинаются луга, цветы, и всё невероятно яркое, как будто раскрашенное неоновыми красками. И это слишком резкий контраст: между «серым» миром и ярким – никакого плавного перехода. Вот – черта, а за чертой – как будто новая жизнь.
- Новая жизнь… - бормочет вокалист едва слышно, переступая эту черту с холодного камня на тёплый золотой песок. И из тяжёлой тишины на него сразу со всех сторон обрушиваются различные звуки, будь то пение птиц, шелест листвы деревьев или журчание воды в ручьях – идеальная картинка, как на детском рисунке. Впрочем, она моментально меркнет, и этому Кайя уже не удивляется. Снова становится холодно, всё вокруг стремительно темнеет, окрашиваясь в холодные цвета.
- Ладно. Если всё это уже было, если это мой мир, то может, это моя жизнь? И серость вначале… яркость… - Кайя улыбается, уже зная почти наверняка следующего, кого встретит на пути. Он погружается в мир чарующих звуков и ощущений, и кажется, что всё это – неизвестно. Оглядываясь по сторонам, стараясь дотянуться до манящих иссиня-чёрных и цвета индиго роз, он оступается и падает. В воду.
Образы, образы, лица, события, мгновения из прошлого, яркие вспышки памяти. Они кружат, захлестывают, принимая форму волн. Ярко-голубых, как неразбавленная акварель, нереалистичных, но осязаемых. «В воде можно дышать» – скоро понимает Кайя, оставив попытки выбраться наружу. Тем временем, бурные волны исчезают и вокруг - спокойно.
«Какая странная вода. Хотя, можно ли это назвать водой? Ощущения совсем другие, нежели, например, в бассейне или даже в море. Скорее, это можно сравнить с невесомостью. Да, точно. И двигаться легче, чем в обычной воде… - Оглядеться не получается по причине непрозрачности синевы вокруг. - Так, хорошо. Если наверх - не получается, то мне вниз, да?» - рассуждая так, Кайя начинает движение ко дну. На пути еще попадаются редкие кусочки воспоминаний, они сбивают с пути, снося в сторону, заставляя Кайю недовольно морщиться, но он упорно продолжает «плыть» вниз. Со временем, путь становится легче, неприятные отрывки памяти отступают, понимая, что потерпели поражение.
Сколько времени проходит? Примерно весь вчерашний вечер, прошлогодняя суббота и пара утренних чашек кофе. А может, всего одна минута? Кайя почти достигает дна и уже может различить нечто плоское, переливающееся изумрудными бликами.
Зеркало. Восхитительное, прелестное зеркало, орнаментом для рамки которому служат серебряные хитросплетения. Изумрудные отблески бросает сама зеркальная поверхность, соединяясь с яркостью воды.
«Именно после того, как я вошел в зеркало, реальность изменилась. Или реальность осталась прежней, а это... моя нереальность? Ирреальность... фантасмагория... Глупые слова, с виду - такие сложные, они никогда не хотят полностью выражать ощущения», - думает Кайя, осторожно изучая зеркало, пытаясь найти в нем свое отражение. Оно отчего-то не хочет вести себя, как положено отражению, повторяя все за своим хозяином, а прячется за пределами досягаемости взгляда, лишь иногда выглядывая из-за серебрянной рамки, хитро улыбаясь и шепча что-то одними губами, но слов Кайя услышать не может.
- Опять - по другую сторону зеркала? - сомнения начинают спор с уверенностью, нагло заявляя на свои права в голове Кайи.
- А какой у тебя есть выбор? - тихий голос раздается сразу везде и нигде, и Кайя не может быть до конца уверен, что ему не почудилось.
- А... а ты кто?
- Зеркало.
Мгновение тишины.
- Отражение твоей жизни, - «отражение» в зеркале смеётся, корчит рожи и ни на миг не остаётся на месте, и Кайя понимает, что говорит действительно «зеркало». Он не даёт вопросам, сразу же нахлынувшим новой волной, задержаться. Он воспринимает всё так, словно так и нужно. Опускается на колени, и проведя рукой по холодной поверхности зеркала, слегка стучит по ней.
- Ну что ты делаешь?! – испуганно верещит зеркало, - Разобьёшь ведь! – отражение в зеркале испуганно прячется за рамки, роняя слёзы. Со всех сторон тут же слышатся различные голоса, в один тон повторяющие: «Разбей».
Вокалисту это не нравится – он не собирался что-то менять в этом странном мире, полном вопросов и загадок. Отражение слишком чудное, чтобы разбивать его. Снова поднявшись на ноги, Кайя поправляет юбку, оглядывается вокруг – уходящая далеко за горизонт (если это, конечно, горизонт, а не что-либо другое), водная бесконечность с таким же причудливым подводным миром. Но слишком легко сюда сверху проникает солнечный свет.
Не задумываясь о том, куда попадёт дальше, названная «Алиса» решает продолжить путь, оставляя не разгаданное «отражение» и усиливающиеся призывы разбить его.
Лениво скользящие мимо лепестки роз в пронизанной солнечными лучами вдруг ускоряют своё движение, кружась вокруг Кайи, вскоре создавая настоящий вихрь. Или водоворот. Кайя хочет вырваться, но вихрь не отпускает, чьи-то голоса, которые уже невозможно разобрать – вокалисту начинает казаться, что он теперь всегда будет слышать чей-то голос, снова частичные воспоминания…
«Почему всё происходит так быстро? Почему так не понятно? Что будет дальше? И где я, в конце концов?» - закрыв глаза, спрятав лицо в ладонях, думает Кайя, чувствуя потоки воды. Ни холодные, ни тёплые, как будто ветер. Ветер…
Открыв глаза, вокалист видит повсюду бушующий океан, а сам он – на невероятно высокой скале, единственном крохотном клочке земли. Кайю охватывает ужас, он зажмуривается и открывает глаза снова, но ни океан, ни скала не исчезают.
- Хватит! – вырывается у него непроизвольно. И в один момент всё исчезает, с такой же пугающей скоростью. С огромной высоты исчезнувшей скалы Кайя падает вникуда, в исчезнувший океан. А приземляется – снова на ту самую «серую» улицу.
Лёгкий щелчок справа, хлопок слева, смех.
- Надо же, ты даже раньше, чем я ожидал. А мои часы отстают на два года и спешат на семь недель, какая ужасливая несправелепость.
«Шляпник» - счастливой лёгкой мыслью проносится в голове.
- А кого ты еще ожидал увидеть, милый Алис? -спрашивает Асаги, не отрывая взгляда от маленьких часиков, которые маятником качаются на золотистой цепочке в его руке.
- Хмм... Тут еще был Ками... То есть, Чешир. И какое-то говорящее зеркало, - Кайя бы начал сомневаться в подлинности своих воспоминаний, если бы не знакомая полукошачья морда, материализующаяся в полуметре от Асаги.
- Ах, Чешир! А ты, как всегда опаздываешь, негодник! - Шляпник прячет часики в карман, - полагаю, вы уже успели познакомиться?
- Мрррразумеется - "Чешир" развлекается, то исчезая полностью, то появляясь одной только улыбкой над самым ухом "Алисы" и мурлыкая слова какой-то незатейливой песенки.
- Вот и прекрасно! Как насчет Tea Party? - Асаги выглядит очень воодушевленным и Кайе совсем не хочется сбивать этот настрой, но также и не хочется дольше оставаться в странном месте, полном серых домов, живых зеркал и прочих непонятностей.
Поднявшись на ноги, Кайя не успевает опомниться, как его берёт за руку Асаги и тянет куда-то в сторону. Мимо проносится тоже кто-то очень знакомый, но вокалист не успевает разглядеть – кто. Белый, пушистый, ушастый. И что-то бормочущий на ходу.
- Это кто? – пораженно выдаёт Кайя, глядя вслед удаляющемуся маленькому хвостику.
- Белый кролик.
- Что? Но это же…
- Он служил когда-то Красной Королеве. Сейчас вот сошёл с ума малость. Опаздывая к Королеве, прибегает к чаю. Мартовский заяц, в общем. – Шляпник удаляется по неизвестному проулку между домов, которые приобретают цвет, всё вокруг как будто расцветает, но постепенно, очень медленно.
- Красной королеве? Кролик? Заяц?
«Чепуха какая-то»
- Чш-ш-ш, тихо. Не надо. Смотри – воон там стол, я тебя за ним жду. – Шляпник указывает куда-то вперёд, где вообще ничего не видно из-за тумана.
- Ничего не…
Кайя понимает, что попался на свою же ошибку, позволив Асаги оказаться за спиной – он снова исчез. И спросить не у кого. Чешир, тоже уже должно быть, за столом. Но где это?
Потоптавшись пару секунд на месте, Кайя со вздохом направляется в сторону, указанную Шляпником. С каждым шагом туман становится плотнее и примерно через тридцать метров пройденного пути окутывает настолько, что "Алиса" с трудом различает свои пальцы.
- А в ту ли сторону я иду? - испуганно думает Кайя, - Везде один туман, и не поймешь, где что. Может, я случайно свернул не туда?
Кайя пытается различить, откуда доносятся знакомый голос Шляпника, но эхо разносит его так, что понять, где находится источник звука становится почти невозможным. Кайя успевает впасть в отчаяние и сменить несколько направлений, прежде, чем туман наконец рассеивается и открывает поляну, в центре которой стоит предлинный стол. Кайя, готовый упасть от усталости прямо на изумрудного цвета траву, нерешительно подходит к столу, во главе которого, попивая чай из миниатюрной чашки, сидит Шляпник. Рядом, с одной стороны расположился Чешир, с другой - Белый Кролик и Мартовский Заяц.
Когда вокалист подходит к столу, кролик срывается с места и убегает, тем самым оставляя незанятое место – и Кайя садится совсем рядом с Асаги. Издалека казалось, что за столом идёт оживлённая беседа, но сейчас стало понятно, что говорит только Шляпник, все остальные – молчат. А говорит он, задавая вопросы и отвечая на них сам же, преимущественно сам с собой. Сбивчивые мысли, бессвязный поток слов приводят Кайю в замешательство.
- Асаги? – Кайя заглядывает в глаза, пытаясь поймать взгляд, но не получается, - эй, Асаги, ты меня слышишь? – снова тщетная попытка.
- Шляпник!
- Да, прости?..
Асаги поворачивается к Чеширскому коту, улыбаясь.
- Ты что, разговариваешь сам с собой? – тихо спрашивает Кайя, путаясь всё больше и больше. От меняющихся с необычайной резкостью событий, персонажей и обстановки, он так устал за незначительное время, что больше ничего и не хочет, кроме как оказаться дома.
- А ты сам с собой не разговариваешь? – настороженно переспрашивает Шляпник.
- Нет.
Трое, сидевшие за столом по разные стороны, тут же сбиваются вместе, ближе к Шляпнику, испуганно и как-то встревожено глядя на «Алису».
- Ты что, серьёзно? – как-то нервно выдаёт Мартовский заяц, который до этого не произнёс не слова.
- Насколько серьёзным я могу быть в этой стране.
- Чудо, - тихо шепчет Асаги. Чешир, отпрянув от него, растворяется в воздухе, покачав головой. Стукнув себя по голове ложкой, Мартовский Заяц надевает на голову тарелку и стремительно перебегает к другому концу стола.
- В чём дело?
- Выпей чаю.
- Не хочу.
- Хочешь, ты же устал. Алис, - Шляпник обезоруживающе улыбается, и улыбка эта не предвещает ничего хорошего.
Понимая, что спорить бесполезно, Кайя берет стоящую рядом с ним чашку и делает глоток. Приятный, совсем не похожий на привычный вкус чая, незнакомый аромат. Чай приятно согревает и прогоняет усталость, Кайя почти забывает о том, что ему пришлось увидеть в этом сумасшедшем мире.
- Шляпни-ик? - Задумчиво протягивает Кайя. - А зачем разговаривать с самим собой, если можно поговорить с кем-то другим?
Асаги отвечает не сразу, продолжая задумчиво мешать ложечкой сахар, и Кайя хочет было переспросить, но Чешир, сидящий напротив, предупреждающе шипит, прикладывая палец к губам.
- Действительно, зачем? Но ведь никто другой не сможет понять тебя так, как ты сам себя понимаешь?
- Ну, иногда понимают... Не во всем, конечно, но...
- Ты хочешь сказать, что есть люди, которые мыслят также, как и ты? - Асаги выглядит по-настоящему удивленным.
- В некоторых моментах. И я уверен, что если хорошо поискать, то и твоих единомышленников можно найти - Кайя пытается продолжить, но Асаги снова прерывает его.
- Просто немыслимо! Это ведь должно означать, что я совсем не единственный в своем роде, наиуникальнейший Шляпник! - голос Асаги звучит все громче. - Возмутительно!
- Уупс, кажется, ты его разозлил. Поспешу вас покинуть - мурлыкнув, Чешир растворяется, не обращая ни малейшего внимания на протестующие жесты Кайи. Асаги тем временем вскакивает со своего места и начинает быстро мерить шагами поляну, бормоча что-то себе под нос и смешно размахивая руками, но у Кайи не хватает духу рассмеяться, глядя в его глаза.
Неожиданно Асаги останавливается, глядя сначала как будто куда-то вдаль, а потом рассеянно отводя взгляд. Приглядевшись туда, куда только что смотрел Шляпник, Кайя видит чью-то приближающуюся фигуру.
Замерев на мгновение, Асаги разворачивается и широкими шагами приближается к маленькому вокалисту, наклоняясь ближе к его уху.
- Алис, милый. А скажи мне, откуда ты знаешь… Руизу?..
- Оттуда же, откуда и тебя оО
К поляне подъезжает всадник на коне, у Коня почему-то лосеобразные рога. Сам же всадник невероятно странен: с повязкой на глазе, милой улыбкой, в частично-одежде из латекса и голубых кружевах.
- Шляпник, вот ты где, - улыбаясь, мурлыкает Валет.
- Я тут всегда, - не менее любезно улыбвется Асаги, снова занимая своё место за столом. На эту фразу всадник почти никак не реагирует, кроме того, что обиженно опускает голову.
- А я, между прочим, тебя домой жду.
Мартовский Заяц, как обычно появившись изнеоткуда, начинает истерично смеяться, застучав ложкой по столу.
- Ждёт Валет домой тебя, пей, чай, беги, минут двадцать впередиии! – с этими словами Заяц оббегает вокруг стола, разбив по пути пару чашек, и останавливается рядом с конём.
- Чешира не видели?.. – спрашивает конь с рогами, но Заяц отвечает ему только ехидное «иго-го!»
- Шляпник, а кто это у тебя в гостях, мм? - протягивает Руиза, соскакивая с коня. Конь в ответ фыркает и показывает язык.
- Неважно, он все равно уже уходит. - Асаги бросается наперерез Валету, не давая тому приблизиться к "Алисе". Кайя непонимающе переводит взгляд с Валета на Шляпника и обратно. Уходит?
- Поспешим, милый друг, - Кайя слышит над ухом знакомое мурчание, - следуй за мной.
Не тратя времени на споры, Кайя вскакивает с места и , слыша за спиной недовольные крики, бросается за быстро удаляющимся Чеширом. Нагнать того он успевает только через несколько минут, когда поляна остается далеко позади. Они выходят к озеру, окруженному уже знакомыми кустами роз цвета индиго.
- Дорогу помнишь? - Чешир выглядит расстроенным, он явно не горит желанием прощаться с "Алисой".
- Дорогу... Куда? - Кайя разглядывает озеро, кажущееся от расцветших по берегам цветов, таким же ярким.
- К зеркалу.
- Да, но почему...
- Тсс, у нас очень мало времени, скорей, тебе пора.
- Но я...
- Прыгай! - Издалека начинают доноситься звуки, напоминающие топот, - Ну же!..
Кайя на мгновение задерживается, чтоб помахать рукой туда, откуда доносятся звуки, сделать вдох, и - делает шаг в воду.
На этот раз путь к зеркалу кажется гораздо короче, и вокалисту хватает минуты, чтоб встретиться с отражением, явно давно ожидающим его.
- Вернулся! Вернулся! - Одновременно гулко и звонко отдается эхо, ударяясь о прозрачные волны и раскатываясь радостным смехом.
Отражение протягивает руку сквозь зеркальную гладь, касаясь руки Кайи и, сжав его запястье, легонько дергает на себя. Последнее, что успевает услышать Кайя - громкий смех отражения, плавно переходящий в звон будильника.
Яркое летнее солнце светит в глаза сквозь не задернутые шторы. Кайя, не поднимая головы с подушки, нащупывает звенящий будильник и нажимает кнопку выключения.
- Асаги, пора вставать,- поднимаясь с подушки, Кайя смотрит на любовника, спящего рядом. - Ты запись проспишь. - он легонько щекочет Асаги до тех пор, пока тот, устав притворяться, не открывает глаза.
- Вот ведь садист,- Асаги смеется, приподнимаясь на кровати. - Не мог дать мне «еще пять минут»...
Он встает и подходит к окну, окидывая взглядом ту часть утреннего Токио, которая может быть видна.
- I wanna take you away Alice...
Кайя от неожиданности подскакивает на месте.
- Асаги-кун, ты это...
- Yami no kuni no Alice. Ее мы сегодня записываем, а что? - Асаги поворачивается, с улыбкой глядя на мгновенно проснувшегося Кайю.
- Да нет... ничего. Просто мне сегодня приснился очень странный сон.
Асаги сидит в кресле, перекинув ногу на ногу, с улыбкой в самых уголках губ наблюдает за тем, как смешно суетится Кайя, ходя кругом по комнате и зажигая ароматические свечи. Почти в полном молчании, только Кайя тихо напевает что-то, выключая яркий дневной свет, оставляя пару настольных ламп с красным абажуром. Мягкий приятный свет, душная полутьма, наполненная ароматами ванили и кардамона.
Глубоко вздохнув, по прежнему улыбаясь, Кайя садится на пол, на колени, чуть прикрывая глаза. Он видит другой, более совершенный мир, где всё так, как хочет он – по его законам.
- Хочу, чтобы была сказка, - произносит маленький вокалист, открывая глаза. С его губ слетает тихое «ой», когда он видит перед собой Асаги. Второй ещё не произнёс ни слова с момента появления в этом доме.
- Чтобы всё так… так… - Кайя низко опускает голову, пытаясь найти подходящие слова. Поворачивается назад и достаёт из ящика стола небольшую коробочку. Асаги не успевает даже предположить, что в ней, когда Кайя, открыв, выбрасывает в воздух горсть сухих лепестков роз.
- Розы! – громким шёпотом. Кайя смеётся, прикрывая рот ладошкой, и встаёт с места, уходя куда-то. Возвращается он уже с бутылкой красного вина.
- Розы – это уже красиво.
- Ты думаешь? А если…
- Тихо, - Асаги заставляет замолчать Кайю, приложив к его губам палец.
- Ты говоришь, что хочешь сказку. А какая сказка у тебя самая любимая?
Они сидят друг напротив друга, мрак и дурманящие ароматы кружат голову и искажают краски. Кайя отвечает чуть помедлив, открывая бутылку и разливая вино по бокалам.
- Алиса в стране чудес.
- …Алиса, значит? - Асаги улыбается, поглаживая пальцем бокал. Кайя чуть кивает и поднимает вопросительный взгляд на собеседника.
- А почему ты спра…
- Это зависит от того, какой ответ ты хочешь услышать, - Асаги кажется полностью погруженным в изучение содержимого своего бокала.
- Какой тогда смысл спрашивать? - Кайя хмурится и чуть повышает голос, пытаясь обратить на себя взгляд Асаги.
- Никакого смысла, - попытки остаются тщетными, и Асаги все так же сосредоточен на чем-то, понятном только ему.
- Я тебя не понимаю.
- Поймешь. Можешь понять, если захочешь.
- Почему ты так считаешь?
- Потому что иначе ты бы не выбрал "Алису".
- При чем тут...
Асаги обрывает диалог, делая замысловатый жест рукой, и встает с места. Пройдясь по комнате без малейшего внимания на непонимающий взгляд Кайи, он останавливается у окна. Сейчас поздний вечер, но даже для одиннадцати часов на улице совсем-совсем темно. Ни малейшего намека на фонари. И все огни большого города, которыми, по всей вероятности, должен быть наполнен пейзаж за окном, будто стерты или закрашены, сравнявшись с черным фоном. Асаги оборачивается к Кайе и делает пригласительный жест, протягивая руку в сторону маленького вокалиста. Кайя, вздохнув, послушно поднимается и неторопливо подходит, останавливаясь рядом, у того же окна, выжидающе глядя в глаза Асаги. Тот обходит маленького вокалиста и становится уже прямо напротив черного пространства за стеклом, легонько разворачивая Кайю в том же направлении.
- И что? Там темно, ничего не видно. - Тон Кайи кажется неуверенным.
- Ты просто не так смотришь. Попробуй сфокусировать взгляд не на том, что за стеклом, а на самой поверхности, - Приобнимая за плечи, тихо произносит Асаги.
- Отражение, - Кайя отвечает, помедлив.
- Ты точно не замечаешь ничего странного? - Асаги, кажется, с трудом сдерживается от смеха, его глаза игриво блестят. - Подумай еще, - Он отходит в сторону, тихонько напевая что-то по примеру Кайи, а второй пытается разглядеть в темном зеркале окна то, что ему так упорно пытались показать. Произучав темную поверхность еще минуты две, Кайя решает сдаться.
- Ну и в чем же здесь дело? - Резко обернувшись, Кайя не застает в комнате Асаги. Маленький вокалист теряется, ведь дверь абсолютно точно не открывалась. От свеч остаются лишь маленькие огарки, которые потухают совсем, только Кайя делает пару шагов по направлению к двери. Темнота - это страшно, когда ты один. Особенно - когда при этом еще и обладаешь хорошим воображением. Кайя наощупь пробирается к двери. Точнее, к тому месту, где она, по всей вероятности, должна находиться. Но вместо этого натыкается на гладкую стену. Чертыхаясь, маленький вокалист пытается идти, опираясь одной рукой на стену. Дверь, даже после того, как Кайя обходит всю комнату по периметру, тщательно ощупывая поверхность стен, обнаруживаться отказывается.
Останавливается в полной дезориентации, думая над сложившейся ситуацией. Вина он выпил немного, но ему этого достаточно. И потому он не воспринимает всё всерьёз, не пугается, не удивляется, ему сейчас просто необходимо понять, куда делся Асаги и куда исчезла дверь. «Окно. Я ведь не могу пропустить окно? Оно должно быть…. Где-то…. Тут…» - сделав ещё пару шагов, вокалист действительно сталкивается с препятствием на стене: гладкая поверхность. Но это не окно. Кайя поворачивается лицом к тому, что должно быть окном, и, где, по его мнению, должен быть какой-то свет. Хоть какой-то, по крайней мере, из окон дома напротив.
Но вместо этого он видит своё отражение – слишком хорошо для отражения в полной темноте. «Это всё хорошо, конечно, но куда делся…» - Кайя отворачивается от холодной поверхности большого зеркала, оглядываясь по сторонам, но по-прежнему удушающая тьма. И тут его словно что-то подкашивает, заставляя упасть. В голову ударяет аромат мускуса, и уже ничто не помогает выгнать из головы навязчивые образы.
Кайе становится страшно, но совсем немного.
- Асаги!
- Да?..
Маленький вокалист поворачивается к зеркалу, с удивлением увидев в нём не только своё отражение, но и отражение Асаги. Протянув руку назад, Кайя понимает, что сзади его – никого нет, но в отражении слишком ясно: усмешка и хитро прищуренные глаза.
- Иди ко мне.
- Что?..
Асаги в отражении протягивает руку навстречу Кайе, а тот не может понять, как это возможно. И он думает, что должно быть, уснул, и ему снова снятся бредовые сны.
- Дай руку, - Асаги выжидающе протягивает руку, поманив к себе. И Кайя в ответ тоже протягивает руку навстречу, сначала в испуге одёрнув себя: рука проскользнула сквозь твёрдую поверхность зеркала словно сквозь воду. Наконец, Кайе удаётся побороть страх перед неизвестностью, и взяв руку Асаги, он не решается сделать первый шаг, но это и не нужно.
Дёрнув маленького вокалиста к себе, Асаги увлекает его за собой, довольно улыбаясь. А Кайя не верит своим глазам: он снова в своей комнате, только несколько изменённой.
- Как ты это делаешь?..
- Я? Поищи ответ в своём воображении.
Кайя оглядывается, не двигаясь с места и не решаясь отпускать руку Асаги. Оборачиваясь, он обнаруживает, что основное отличие этой комнаты от предыдущей - отсутствие окна-зеркала. Маленький вокалист бросает встревоженный взгляд на Асаги, тот лишь улыбается в ответ.
- И... Что теперь?
- Все, что захочешь.
Растерянность, непонимание. Кто из нас мог бы, не задумываясь ответить на вопрос "Чего я хочу?". Единицы. Кайя, привыкший долго взвешивать все "за и против", не из их числа.
- А... я могу пожелать все, совсем все?
Асаги чуть кивает в ответ.
- Твою просьбу о сказке я уже воплотил, ты все еще думаешь, что есть что-то невозможное?
- Но я не знаю...
- Неужели у тебя совсем-совсем нет желаний? Да я в жизни не поверю в это!
- Были, но...
- Забыл?
- Да.
- Вспомни.
- Не могу.
- Тогда давай придумаем? Закрой глаза.
- Хорошо, что теперь?
Кайя чувствует на своих плечах руки Асаги. Тот ненавязчиво приобнимает маленького вокалиста.
- А теперь представь.
- Что, например?
- Глупый, это твои желания, ты единственный должен знать.
Кайя пытается следовать не до конца понятным указаниям Асаги. Чего же он хочет, чего... Безумного, нелогичного, сказочного, или... Вспоминая недавний разговор -
- Алиса! - Кайя распахивает глаза.
Почему так светло? И...
- Асаги?! - Маленький вокалист озирается, пытаясь понять, куда он попал в этот раз и куда подевался его спутник. Кайя стоит на улице, освещенной солнцем, почему-то, непривычно тусклым. Вокруг расположились небольшие дома, все, как один - небольшие, с одинаковыми покатыми крышами, У каждого - по одному маленькому окошку и почему-то отсутствуют двери. Несколько секунд хватает Кайе, чтоб понять, почему это место вызывает у него такую неприязнь. Серость. Дома, аккуратно подстриженные газоны, и даже солнце - все вокруг лишено цвета. Быстро оглядев себя и убедившись, что его собственное тело такое же, как прежде, Кайя несколько успокаивается. Вопрос - что же делать дальше?
- Как тебе это местечко? - голос Асаги раздается прямо над ухом, заставляя Кайю вздрогнуть.
- Ты! - маленький вокалист путается в эмоциях. Конечно же, он рад возвращению Шляпника, но... Шляпника?.. - Что за маскарад, Асаги? - Кайя хмурится, рассматривая необычный наряд своего проводника.
- Фи, костюм мой ему не угодил. На себя посмотри! - отвечает Асаги, давясь смехом.
- Что это!? - Кайя недоуменно разглядывает свои ноги, облаченные в белые туфельки и гольфы. - Асаги! Верни все обратно!
- А я при чем? Это все ты, - Асаги уже хохочет во весь голос - Так вот какие у маленького Кайи, оказывается, причуды!
- Прекрати! - щеки Кайи вспыхивают пунцовыми пятнами. - Прекрати сейчас же! - Но Асаги уже не слушает, смеясь так, что из глаз – слезы.
Терпение маленького вокалиста кончается и он бросается бежать.
- Дурак!! - кричит вслед Асаги – Заблудишься! – но Кайя слышит только смех, отдающий пульсирующей болью в голове.
Он бежит еще долго, спотыкаясь в неудобных туфлях, по дорожке, вымощенной серым кирпичом, но одинаковые дома все никак не хотят кончаться. Выбившись из сил, Кайя, не найдя рядом ничего, на что можно было бы сесть без опасения испачкаться, бухается прямо на тропу, вытягивая перед собой ноги и разглядывая их.
- Очень даже мило, между прочим. А теперь нужно решить, как отсюда выбраться. Для этого, наверное, лучше, узнать, почему я здесь оказался, да? И что за дурацкая привычка думать вслух... - Кайя начинает жалеть, что убежал от Асаги, но при всём желании найти его в этом лабиринте серых домов не представляется возможным.
- Кайя, Кайя, Кайя… Ну неужели ты за всю свою жизнь не научился ориентироваться в своих мечтах, фантазиях и страхах?..
Вокалист заозирался по сторонам, пытаясь понять, откуда исходит звук. И чей это голос. Но чей-то до боли знакомый, такой… Рядом – кошачье урчание.
- Не научился?.. – бормочет себе под нос «Алиса», продолжая оглядываться. И замечает в воздухе дымку. Дымка приобретает цвета, очертания…
- Смотри: всё вокруг – это твой мир.
Кайя вспоминает, что ему необходимо узнать, где он находится. То, что это «его мир» ему ни о чём не говорит. Именно поэтому он не обращает внимания на то, как в дымке появляется улыбка – тоже невозможно знакомая, которую он видел миллионы миллионов раз.
- Но где я сейчас?
- Спррроси у своего будущего прошлого, - над улыбкой появляются лукаво прищуренные глаза. Ещё пара мгновений, и Кайя ахает, с огромным удивлением узнавая в местном подобии «Чеширского кота»…
- Камиджо?!
- Как скучно. Ты меня обычно по-другому называешь.
Пушистые уши, хвост… Кот с золотой шерстью, переливающейся даже без присутствия солнца. Кайя уже не желает в чём-либо разобраться и просто смеётся, в то же время удивляясь, как звонко и заливисто звучит его смех. Он смеётся над нелепыми рукавами-фонариками у платья, что на нём, он смеётся над странным видом Камиджо, который в его мечтах приобретает вид кота с ослепительной улыбкой, смеётся над тем, что это просто нелепо.
- Подожди… а всё-таки, где же я?
- Смотри: пройдёшь долину печали, если удастся преодолеть ручей тоски…
- Чтоо?..
- В общем, повернёшь налево-направо, и где-то в летнем декабре…
- Издеваешься надо мной?
- …а там прямо-прямо-прямо…
- Ками! – Кайя раздосадовано наблюдает за тем, как «кот» исчезает. И одарив напоследок лучезарной улыбкой, пропадает совсем. Кусая губы, маленький вокалист ещё какое-то время сидит, не думая ни о чём, а потом пытается воспроизвести в памяти всё то, что сказал ему Кот.
- Стой, а куда же я попаду в итоге?.. – запоздало. Кайя поднимается на ноги, замечая, что юбка платья порвалась немного, – и как он не заметил этого? – и теперь из-под неё виден «каркас» на ленточках. А после обнаруживает, что та дорога, вымощенная серым кирпичом, заканчивается прямо здесь. Дальше начинаются луга, цветы, и всё невероятно яркое, как будто раскрашенное неоновыми красками. И это слишком резкий контраст: между «серым» миром и ярким – никакого плавного перехода. Вот – черта, а за чертой – как будто новая жизнь.
- Новая жизнь… - бормочет вокалист едва слышно, переступая эту черту с холодного камня на тёплый золотой песок. И из тяжёлой тишины на него сразу со всех сторон обрушиваются различные звуки, будь то пение птиц, шелест листвы деревьев или журчание воды в ручьях – идеальная картинка, как на детском рисунке. Впрочем, она моментально меркнет, и этому Кайя уже не удивляется. Снова становится холодно, всё вокруг стремительно темнеет, окрашиваясь в холодные цвета.
- Ладно. Если всё это уже было, если это мой мир, то может, это моя жизнь? И серость вначале… яркость… - Кайя улыбается, уже зная почти наверняка следующего, кого встретит на пути. Он погружается в мир чарующих звуков и ощущений, и кажется, что всё это – неизвестно. Оглядываясь по сторонам, стараясь дотянуться до манящих иссиня-чёрных и цвета индиго роз, он оступается и падает. В воду.
Образы, образы, лица, события, мгновения из прошлого, яркие вспышки памяти. Они кружат, захлестывают, принимая форму волн. Ярко-голубых, как неразбавленная акварель, нереалистичных, но осязаемых. «В воде можно дышать» – скоро понимает Кайя, оставив попытки выбраться наружу. Тем временем, бурные волны исчезают и вокруг - спокойно.
«Какая странная вода. Хотя, можно ли это назвать водой? Ощущения совсем другие, нежели, например, в бассейне или даже в море. Скорее, это можно сравнить с невесомостью. Да, точно. И двигаться легче, чем в обычной воде… - Оглядеться не получается по причине непрозрачности синевы вокруг. - Так, хорошо. Если наверх - не получается, то мне вниз, да?» - рассуждая так, Кайя начинает движение ко дну. На пути еще попадаются редкие кусочки воспоминаний, они сбивают с пути, снося в сторону, заставляя Кайю недовольно морщиться, но он упорно продолжает «плыть» вниз. Со временем, путь становится легче, неприятные отрывки памяти отступают, понимая, что потерпели поражение.
Сколько времени проходит? Примерно весь вчерашний вечер, прошлогодняя суббота и пара утренних чашек кофе. А может, всего одна минута? Кайя почти достигает дна и уже может различить нечто плоское, переливающееся изумрудными бликами.
Зеркало. Восхитительное, прелестное зеркало, орнаментом для рамки которому служат серебряные хитросплетения. Изумрудные отблески бросает сама зеркальная поверхность, соединяясь с яркостью воды.
«Именно после того, как я вошел в зеркало, реальность изменилась. Или реальность осталась прежней, а это... моя нереальность? Ирреальность... фантасмагория... Глупые слова, с виду - такие сложные, они никогда не хотят полностью выражать ощущения», - думает Кайя, осторожно изучая зеркало, пытаясь найти в нем свое отражение. Оно отчего-то не хочет вести себя, как положено отражению, повторяя все за своим хозяином, а прячется за пределами досягаемости взгляда, лишь иногда выглядывая из-за серебрянной рамки, хитро улыбаясь и шепча что-то одними губами, но слов Кайя услышать не может.
- Опять - по другую сторону зеркала? - сомнения начинают спор с уверенностью, нагло заявляя на свои права в голове Кайи.
- А какой у тебя есть выбор? - тихий голос раздается сразу везде и нигде, и Кайя не может быть до конца уверен, что ему не почудилось.
- А... а ты кто?
- Зеркало.
Мгновение тишины.
- Отражение твоей жизни, - «отражение» в зеркале смеётся, корчит рожи и ни на миг не остаётся на месте, и Кайя понимает, что говорит действительно «зеркало». Он не даёт вопросам, сразу же нахлынувшим новой волной, задержаться. Он воспринимает всё так, словно так и нужно. Опускается на колени, и проведя рукой по холодной поверхности зеркала, слегка стучит по ней.
- Ну что ты делаешь?! – испуганно верещит зеркало, - Разобьёшь ведь! – отражение в зеркале испуганно прячется за рамки, роняя слёзы. Со всех сторон тут же слышатся различные голоса, в один тон повторяющие: «Разбей».
Вокалисту это не нравится – он не собирался что-то менять в этом странном мире, полном вопросов и загадок. Отражение слишком чудное, чтобы разбивать его. Снова поднявшись на ноги, Кайя поправляет юбку, оглядывается вокруг – уходящая далеко за горизонт (если это, конечно, горизонт, а не что-либо другое), водная бесконечность с таким же причудливым подводным миром. Но слишком легко сюда сверху проникает солнечный свет.
Не задумываясь о том, куда попадёт дальше, названная «Алиса» решает продолжить путь, оставляя не разгаданное «отражение» и усиливающиеся призывы разбить его.
Лениво скользящие мимо лепестки роз в пронизанной солнечными лучами вдруг ускоряют своё движение, кружась вокруг Кайи, вскоре создавая настоящий вихрь. Или водоворот. Кайя хочет вырваться, но вихрь не отпускает, чьи-то голоса, которые уже невозможно разобрать – вокалисту начинает казаться, что он теперь всегда будет слышать чей-то голос, снова частичные воспоминания…
«Почему всё происходит так быстро? Почему так не понятно? Что будет дальше? И где я, в конце концов?» - закрыв глаза, спрятав лицо в ладонях, думает Кайя, чувствуя потоки воды. Ни холодные, ни тёплые, как будто ветер. Ветер…
Открыв глаза, вокалист видит повсюду бушующий океан, а сам он – на невероятно высокой скале, единственном крохотном клочке земли. Кайю охватывает ужас, он зажмуривается и открывает глаза снова, но ни океан, ни скала не исчезают.
- Хватит! – вырывается у него непроизвольно. И в один момент всё исчезает, с такой же пугающей скоростью. С огромной высоты исчезнувшей скалы Кайя падает вникуда, в исчезнувший океан. А приземляется – снова на ту самую «серую» улицу.
Лёгкий щелчок справа, хлопок слева, смех.
- Надо же, ты даже раньше, чем я ожидал. А мои часы отстают на два года и спешат на семь недель, какая ужасливая несправелепость.
«Шляпник» - счастливой лёгкой мыслью проносится в голове.
- А кого ты еще ожидал увидеть, милый Алис? -спрашивает Асаги, не отрывая взгляда от маленьких часиков, которые маятником качаются на золотистой цепочке в его руке.
- Хмм... Тут еще был Ками... То есть, Чешир. И какое-то говорящее зеркало, - Кайя бы начал сомневаться в подлинности своих воспоминаний, если бы не знакомая полукошачья морда, материализующаяся в полуметре от Асаги.
- Ах, Чешир! А ты, как всегда опаздываешь, негодник! - Шляпник прячет часики в карман, - полагаю, вы уже успели познакомиться?
- Мрррразумеется - "Чешир" развлекается, то исчезая полностью, то появляясь одной только улыбкой над самым ухом "Алисы" и мурлыкая слова какой-то незатейливой песенки.
- Вот и прекрасно! Как насчет Tea Party? - Асаги выглядит очень воодушевленным и Кайе совсем не хочется сбивать этот настрой, но также и не хочется дольше оставаться в странном месте, полном серых домов, живых зеркал и прочих непонятностей.
Поднявшись на ноги, Кайя не успевает опомниться, как его берёт за руку Асаги и тянет куда-то в сторону. Мимо проносится тоже кто-то очень знакомый, но вокалист не успевает разглядеть – кто. Белый, пушистый, ушастый. И что-то бормочущий на ходу.
- Это кто? – пораженно выдаёт Кайя, глядя вслед удаляющемуся маленькому хвостику.
- Белый кролик.
- Что? Но это же…
- Он служил когда-то Красной Королеве. Сейчас вот сошёл с ума малость. Опаздывая к Королеве, прибегает к чаю. Мартовский заяц, в общем. – Шляпник удаляется по неизвестному проулку между домов, которые приобретают цвет, всё вокруг как будто расцветает, но постепенно, очень медленно.
- Красной королеве? Кролик? Заяц?
«Чепуха какая-то»
- Чш-ш-ш, тихо. Не надо. Смотри – воон там стол, я тебя за ним жду. – Шляпник указывает куда-то вперёд, где вообще ничего не видно из-за тумана.
- Ничего не…
Кайя понимает, что попался на свою же ошибку, позволив Асаги оказаться за спиной – он снова исчез. И спросить не у кого. Чешир, тоже уже должно быть, за столом. Но где это?
Потоптавшись пару секунд на месте, Кайя со вздохом направляется в сторону, указанную Шляпником. С каждым шагом туман становится плотнее и примерно через тридцать метров пройденного пути окутывает настолько, что "Алиса" с трудом различает свои пальцы.
- А в ту ли сторону я иду? - испуганно думает Кайя, - Везде один туман, и не поймешь, где что. Может, я случайно свернул не туда?
Кайя пытается различить, откуда доносятся знакомый голос Шляпника, но эхо разносит его так, что понять, где находится источник звука становится почти невозможным. Кайя успевает впасть в отчаяние и сменить несколько направлений, прежде, чем туман наконец рассеивается и открывает поляну, в центре которой стоит предлинный стол. Кайя, готовый упасть от усталости прямо на изумрудного цвета траву, нерешительно подходит к столу, во главе которого, попивая чай из миниатюрной чашки, сидит Шляпник. Рядом, с одной стороны расположился Чешир, с другой - Белый Кролик и Мартовский Заяц.
Когда вокалист подходит к столу, кролик срывается с места и убегает, тем самым оставляя незанятое место – и Кайя садится совсем рядом с Асаги. Издалека казалось, что за столом идёт оживлённая беседа, но сейчас стало понятно, что говорит только Шляпник, все остальные – молчат. А говорит он, задавая вопросы и отвечая на них сам же, преимущественно сам с собой. Сбивчивые мысли, бессвязный поток слов приводят Кайю в замешательство.
- Асаги? – Кайя заглядывает в глаза, пытаясь поймать взгляд, но не получается, - эй, Асаги, ты меня слышишь? – снова тщетная попытка.
- Шляпник!
- Да, прости?..
Асаги поворачивается к Чеширскому коту, улыбаясь.
- Ты что, разговариваешь сам с собой? – тихо спрашивает Кайя, путаясь всё больше и больше. От меняющихся с необычайной резкостью событий, персонажей и обстановки, он так устал за незначительное время, что больше ничего и не хочет, кроме как оказаться дома.
- А ты сам с собой не разговариваешь? – настороженно переспрашивает Шляпник.
- Нет.
Трое, сидевшие за столом по разные стороны, тут же сбиваются вместе, ближе к Шляпнику, испуганно и как-то встревожено глядя на «Алису».
- Ты что, серьёзно? – как-то нервно выдаёт Мартовский заяц, который до этого не произнёс не слова.
- Насколько серьёзным я могу быть в этой стране.
- Чудо, - тихо шепчет Асаги. Чешир, отпрянув от него, растворяется в воздухе, покачав головой. Стукнув себя по голове ложкой, Мартовский Заяц надевает на голову тарелку и стремительно перебегает к другому концу стола.
- В чём дело?
- Выпей чаю.
- Не хочу.
- Хочешь, ты же устал. Алис, - Шляпник обезоруживающе улыбается, и улыбка эта не предвещает ничего хорошего.
Понимая, что спорить бесполезно, Кайя берет стоящую рядом с ним чашку и делает глоток. Приятный, совсем не похожий на привычный вкус чая, незнакомый аромат. Чай приятно согревает и прогоняет усталость, Кайя почти забывает о том, что ему пришлось увидеть в этом сумасшедшем мире.
- Шляпни-ик? - Задумчиво протягивает Кайя. - А зачем разговаривать с самим собой, если можно поговорить с кем-то другим?
Асаги отвечает не сразу, продолжая задумчиво мешать ложечкой сахар, и Кайя хочет было переспросить, но Чешир, сидящий напротив, предупреждающе шипит, прикладывая палец к губам.
- Действительно, зачем? Но ведь никто другой не сможет понять тебя так, как ты сам себя понимаешь?
- Ну, иногда понимают... Не во всем, конечно, но...
- Ты хочешь сказать, что есть люди, которые мыслят также, как и ты? - Асаги выглядит по-настоящему удивленным.
- В некоторых моментах. И я уверен, что если хорошо поискать, то и твоих единомышленников можно найти - Кайя пытается продолжить, но Асаги снова прерывает его.
- Просто немыслимо! Это ведь должно означать, что я совсем не единственный в своем роде, наиуникальнейший Шляпник! - голос Асаги звучит все громче. - Возмутительно!
- Уупс, кажется, ты его разозлил. Поспешу вас покинуть - мурлыкнув, Чешир растворяется, не обращая ни малейшего внимания на протестующие жесты Кайи. Асаги тем временем вскакивает со своего места и начинает быстро мерить шагами поляну, бормоча что-то себе под нос и смешно размахивая руками, но у Кайи не хватает духу рассмеяться, глядя в его глаза.
Неожиданно Асаги останавливается, глядя сначала как будто куда-то вдаль, а потом рассеянно отводя взгляд. Приглядевшись туда, куда только что смотрел Шляпник, Кайя видит чью-то приближающуюся фигуру.
Замерев на мгновение, Асаги разворачивается и широкими шагами приближается к маленькому вокалисту, наклоняясь ближе к его уху.
- Алис, милый. А скажи мне, откуда ты знаешь… Руизу?..
- Оттуда же, откуда и тебя оО
К поляне подъезжает всадник на коне, у Коня почему-то лосеобразные рога. Сам же всадник невероятно странен: с повязкой на глазе, милой улыбкой, в частично-одежде из латекса и голубых кружевах.
- Шляпник, вот ты где, - улыбаясь, мурлыкает Валет.
- Я тут всегда, - не менее любезно улыбвется Асаги, снова занимая своё место за столом. На эту фразу всадник почти никак не реагирует, кроме того, что обиженно опускает голову.
- А я, между прочим, тебя домой жду.
Мартовский Заяц, как обычно появившись изнеоткуда, начинает истерично смеяться, застучав ложкой по столу.
- Ждёт Валет домой тебя, пей, чай, беги, минут двадцать впередиии! – с этими словами Заяц оббегает вокруг стола, разбив по пути пару чашек, и останавливается рядом с конём.
- Чешира не видели?.. – спрашивает конь с рогами, но Заяц отвечает ему только ехидное «иго-го!»
- Шляпник, а кто это у тебя в гостях, мм? - протягивает Руиза, соскакивая с коня. Конь в ответ фыркает и показывает язык.
- Неважно, он все равно уже уходит. - Асаги бросается наперерез Валету, не давая тому приблизиться к "Алисе". Кайя непонимающе переводит взгляд с Валета на Шляпника и обратно. Уходит?
- Поспешим, милый друг, - Кайя слышит над ухом знакомое мурчание, - следуй за мной.
Не тратя времени на споры, Кайя вскакивает с места и , слыша за спиной недовольные крики, бросается за быстро удаляющимся Чеширом. Нагнать того он успевает только через несколько минут, когда поляна остается далеко позади. Они выходят к озеру, окруженному уже знакомыми кустами роз цвета индиго.
- Дорогу помнишь? - Чешир выглядит расстроенным, он явно не горит желанием прощаться с "Алисой".
- Дорогу... Куда? - Кайя разглядывает озеро, кажущееся от расцветших по берегам цветов, таким же ярким.
- К зеркалу.
- Да, но почему...
- Тсс, у нас очень мало времени, скорей, тебе пора.
- Но я...
- Прыгай! - Издалека начинают доноситься звуки, напоминающие топот, - Ну же!..
Кайя на мгновение задерживается, чтоб помахать рукой туда, откуда доносятся звуки, сделать вдох, и - делает шаг в воду.
На этот раз путь к зеркалу кажется гораздо короче, и вокалисту хватает минуты, чтоб встретиться с отражением, явно давно ожидающим его.
- Вернулся! Вернулся! - Одновременно гулко и звонко отдается эхо, ударяясь о прозрачные волны и раскатываясь радостным смехом.
Отражение протягивает руку сквозь зеркальную гладь, касаясь руки Кайи и, сжав его запястье, легонько дергает на себя. Последнее, что успевает услышать Кайя - громкий смех отражения, плавно переходящий в звон будильника.
Яркое летнее солнце светит в глаза сквозь не задернутые шторы. Кайя, не поднимая головы с подушки, нащупывает звенящий будильник и нажимает кнопку выключения.
- Асаги, пора вставать,- поднимаясь с подушки, Кайя смотрит на любовника, спящего рядом. - Ты запись проспишь. - он легонько щекочет Асаги до тех пор, пока тот, устав притворяться, не открывает глаза.
- Вот ведь садист,- Асаги смеется, приподнимаясь на кровати. - Не мог дать мне «еще пять минут»...
Он встает и подходит к окну, окидывая взглядом ту часть утреннего Токио, которая может быть видна.
- I wanna take you away Alice...
Кайя от неожиданности подскакивает на месте.
- Асаги-кун, ты это...
- Yami no kuni no Alice. Ее мы сегодня записываем, а что? - Асаги поворачивается, с улыбкой глядя на мгновенно проснувшегося Кайю.
- Да нет... ничего. Просто мне сегодня приснился очень странный сон.
@темы: бугагашечки, Прелесть Кайная, ГТР, трава ныне уродилась на славу, фанфигее, В гостях у Сказки, Фанатические фанатизмы, D, Kaya
-
-
01.10.2011 в 23:26-
-
02.10.2011 в 05:30